Наиля́ Ермакова с интересом рассматривает новенькие здания на Юрово-Завальной: эту улицу Минску «вернули» не так давно — вместе с историческим названием, отсылающим к середине XIX века. Модные кофейни, в которых подают матча-латте на кокосовом молоке и тартары с трюфельным айоли, — какими она их видит? Наиля заразительно улыбается, мгновенно располагает к себе собеседника — и все же в ней чувствуется что-то «инаковое», «нездешнее». Например, в том, как она отвечает «Окей» на вопросы официанта или произносит legal advisor прежде, чем подберет русскоязычный аналог — «юрисконсульт». Уже 24 года Наиля живет в Нидерландах — и при этом сохраняет связь с родным Минском. О жизни в стране Рембрандта и Ван Гога, тюльпанов и королей Наиля Ермакова рассказала журналистам.
«Я не брезговала любой, даже самой тяжелой работой»
— Мое первое знакомство с Голландией случилось еще в школе, — Наиля делает большой глоток кофе. — Я училась в 5-й гимназии в Минске, там был сильный английский. И каждый год начиная с моих 14 лет мы ездили по обмену в Эйндховен на каникулы, а к нам, в Минск, прилетали голландцы. Поэтому Нидерланды мне уже были знакомы и близки по духу. Там я чувствовала себя уютно. Мама шутила, что меня можно выкинуть на любой улице в Эйндховене, и я не потеряюсь.
После гимназии я поступила в университет на юриста и проучилась два года. А летом после второго курса, в 19 лет, улетела по программе Work & Travel USA в Майами. Я уже тогда свободно разговаривала по-английски. В Америке у меня случилась любовь, начались отношения с голландцем — и я улетела за ним в Апелдорн, что в провинции Гелдерланд, известной своими фруктовыми садами и летним дворцом королевской семьи Хет Лоо. Это был 2001 год. В Минск я уже не вернулась.
Думаете, это история про «Золушку», которая переложила ответственность за свою жизнь на плечи мужчины? Как сильно вы ошибаетесь!
— Итак, в Голландии я оказалась в 19 лет, уже будучи беременной, но при этом сразу начала работать, — продолжает Наиля. — Мне важно, чтобы у меня были собственные ресурсы, я могла все оплачивать и сама себя содержать. Я начинала карьеру с того, что убирала дома у людей, работала на всяких фабриках, собирала велосипеды, занималась кейтерингом… Одним словом, не брезговала low-paying jobs — любой, даже самой тяжелой работой. Моя первая зарплата была где-то 1700 евро.
Когда родилась старшая дочь (ей сейчас 23 года, совсем взрослый человек!), я практически не выходила в декрет, постоянно работала. То же самое было и с сыном (ему скоро будет 22).
В Голландии оплачиваемый декретный отпуск длится всего четыре месяца — один до родов и три после, и все. А детский садик — это дорого, бесплатных яслей не существует. Чтобы двое детей ходили в садик, придется отдать целую зарплату. Поэтому в Апелдорн из Минска по очереди прилетали моя мама и сестра, сидели с детьми, пока я работала.
Зато с 4 лет ребенка можно отдать в начальную школу — она бесплатная. А вот за среднюю (с 12−13 лет) нужно платить от 300 до 1500 евро в месяц в зависимости от того, будет это обычная школа или же родители хотят более высокий уровень обучения, например гимназию с поездками в Бельгию и Лондон.
За год я более-менее выучила голландский (люди на фабриках, где я работала, попроще и не разговаривают по-английски, поэтому пришлось) и параллельно поступила в местный юридический колледж — аналог беларусского техникума. Обучение, конечно, тоже было на голландском. После колледжа я начала работать на ресепшене (это было значительное улучшение), поскольку подтянула язык. Затем заочно окончила университет — правда, вместо четырех лет обучение продлилось семь: все не успевала защитить дипломную.
Кажется, Наиля даже не задается вопросом, как возможно одновременно быть матерью, работать, с нуля учить голландский и заново получать высшее образование. В 20 с лишним все дается легко и естественно, говорит она.
— В таком возрасте мозг более пластичен, поэтому проще освоить новый язык. К тому же я не меняла профессию: в Минске училась на юриста — и в Нидерландах тоже. В жизни все зависит от твоих усилий и мотивации — такова моя философия. В любой стране придется много работать. Но да, я действительно быстро адаптировалась в Голландии и хорошо себя ощущаю. Когда я говорю «дом», то имею в виду Нидерланды. Но есть много людей, которым сложно здесь прижиться. Они говорят «дом», имея в виду Беларусь.
«Минус работы на себя: ты можешь трудиться по 100 часов в неделю»
— В 2008 году мои первые отношения закончились. Вскоре я влюбилась снова. Мой нынешний муж Тайс тоже голландец. В 2010 году у нас родился общий сын. А в 2014-м мы устроили свадьбу, точнее сразу две. Первую, более интимную церемонию, только для нас двоих и детей, провели на Ибице, а вторую, тоже камерную, на 30 гостей — дома, на нашем кукурузном поле, в стиле бохо. Да, не удивляйтесь, мы с мужем живем в маленькой деревне под названием Хеельвег, там старая ферма, гектар земли, все уютно и просто.
На обе церемонии я нанимала свадебного организатора. И, увидев его в деле, загорелась: я тоже хочу попробовать! Мне тогда исполнилось 32 года, я довольно долго работала юрисконсультом по найму в одной и той же компании, и это уже не приносило мне удовольствия. Пора было что-то менять.
Когда работаешь в офисе, ты ограничен строгим распорядком с 09.00 до 17.00. Да, конечно, не нужно беспокоиться о зарплате, но свободы гораздо меньше. Четыре недели каникул в год, и все. Нельзя сказать: сегодня я хочу работать, а завтра не хочу. И какие у меня были перспективы? К чему стремиться? Спустя еще лет десять я могла бы стать senior advisor — и, пожалуй, все.
Важная деталь: к тому моменту младшему ребенку исполнилось 4 года, он пошел в школу, и у меня освободилось больше времени. К тому же голландское законодательство позволяет после увольнения выплачивать сотруднику социальную поддержку (при условии, что он проработал в компании много лет, а не месяц-другой) — сумму, равную 70% зарплаты, — в течение девяти месяцев или года. В это время человек может спокойно искать новую работу или создать собственную компанию.
Так я решилась открыть свое дело — свадебный бизнес. В августе 2014 года мы с мужем поженились, а в ноябре я уже зарегистрировала собственную компанию — Best Day Ever Events. Да, я получила бо́льшую свободу и выросла в доходах. Но минус работы на себя в том, что ты можешь вкалывать по 100 часов в неделю.
Свадебный сезон в Нидерландах начинается в апреле и длится до октября. Хотя сейчас тренд и смещается на осень-зиму. За десять лет мы стали одной из лучших компаний в Голландии, делаем по 40−50 свадеб в год, что много для такой маленькой страны.
«Большинство голландцев живут в съемном жилье»
Разговоры о доходах и зарплатах в Нидерландах могут заставить беларусов пустить скупую слезу, но только если не учитывать общий контекст, включая цены на недвижимость, коммунальные услуги, медицину и так далее.
— Средняя зарплата в Голландии после вычета всех налогов — около 2900 евро. Домохозяйства с двумя взрослыми в среднем имеют 6000−7000 евро. Для комфортной жизни в Голландии нужно 10 000 евро в месяц на семью, хотя, конечно, у всех свои запросы, потребности и приоритеты.
Многое зависит от того, брал ты ипотеку или нет. Если кто-то, например, хочет high-end — кухню, авто и все прочее, тогда нужно больше 10 000 евро. А нам с мужем и детьми важнее, как говорят американцы, «сделать себе приятные воспоминания», чем разъезжать на новых машинах. Мы больше денег тратим на путешествия.
Большинство голландцев живут в съемном жилье, потому что недвижимость в стране дорогая, и цены только растут. Здесь есть как минимум две причины. Во-первых, из-за новых «зеленых» норм по уменьшению углеродного следа строительство стало более дорогим, а самих строек — меньше. Во-вторых, страна маленькая, а плотность населения очень высокая, места буквально не хватает: 18 млн человек живут на территории в пять раз меньшей, чем Беларусь.
Самый простой маленький дом где-нибудь глубоко в провинции, далеко от Амстердама стоит около 400 тысяч евро. Если говорить о рынке аренды, то за 1000 евро можно, наверное, найти социальное жилье, квартиру с одной-двумя спальнями где-нибудь в деревне. А съемная квартира в крупном городе, особенно в Амстердаме, обойдется не меньше чем в 2000−3000 евро в месяц.
Электроэнергию и тепло люди стараются экономить. Многие голландцы не включают дома температуру выше 18 градусов, и для теплолюбивых беларусов это может быть непривычно. Но все объясняется просто: только за газ мы, например, платим 300 евро в месяц, а за воду — 40. Еще есть всякие налоги: на землю, дом, за уборку мусора — около 2000 евро в год.
Кроме того, в списке расходов у каждого голландца будет обязательная платная медицинская страховка — в среднем 350 евро на семью в месяц. Самая простая и дешевая стоит около 130 евро на человека. Студентам или малоимущим, кстати, государство помогает, берет часть медицинских расходов на себя. А для детей до 18 лет страховка бесплатна.
Одним словом, это страна с высокими финансовыми обязательствами. Наверное, поэтому в Голландии принято подрабатывать лет с 15. Наши дети летом тоже работают, помогают с организацией свадеб.
Пытаясь найти отличия в ментальности голландцев и беларусов, мы приходим к выводу, что по большому счету все европейцы похожи друг на друга. Здесь нас удивить нечем.
— Для жителей Голландии важны равенство полов и самодостаточность женщины. Домохозяйки, stay-at-home mom — это скорее исключение, чем правило. Мужчина в Голландии не обязан оплачивать счет в ресторане или нести сумки из магазина, а для женщины нормально самой переставить мебель (с чем я, организатор свадеб, довольно часто имею дело). Я не люблю готовить и убирать, и в моей семье это абсолютно окей. Я не считаю это по умолчанию «женскими обязанностями». Муж может сам загрузить посудомойку, пропылесосить или достать белье из стиральной машины. А вот моя старшая дочка очень любит готовить, и это тоже никак не мешает гендерному равноправию.
Наверное, главное отличие, пусть и маленькое, которое сразу бросается в глаза беларусам: в Голландии магазины не работают 24/7. В будни они закрываются около 20.00, а по воскресеньям и вовсе выходной. Конечно, в большом городе, например в Амстердаме, вы сможете найти ночные супермаркеты. Но Амстердам — это отдельная история, страна внутри страны. Там чуть ли не большинство жителей — англоговорящие экспаты, по-голландски вообще никто не разговаривает. Серьезно, зайдешь в магазин или ресторан, спросишь что-нибудь на голландском — не поймут. Вот такой интернациональный город.
На интервью Наиля приехала с мамой Лилией. Дочка пользуется каждой минутой в Минске, чтобы провести ее рядом с родителями.
— Дома, в Хеельвеге, мы все говорим по-голландски. Но старшие дети знают русский. Они привязаны к беларусской бабушке. Раньше с удовольствием приезжали в Минск два раза в год, зимой и летом — им очень нравилось. С началом пандемии это стало сложнее. Старшая внучка недавно была у бабушки, готовила ей блюда марокканской кухни (у нее сейчас этап увлечения Северной Африкой и здоровым образом жизни).
Мама — это моя связь с Беларусью. Конечно, я финансово поддерживаю ее, присылаю подарки, деньги, но они не заменяют личных встреч. Я каждый раз очень скучаю в разлуке… Пока дети молоды, родители поддерживают их, а потом все меняется местами. Когда папа был жив, они вдвоем прилетали к нам в Голландию несколько раз в год. Но мама не хочет оставлять Минск: здесь, в Беларуси, вся ее жизнь.
Знаете, вся моя сознательная жизнь прошла в Голландии, и я уже считаю себя голландкой. Но от беларусских корней никогда не откажусь!